Самовар — один из символов русской культуры. Начищенный до блеска, увешанный баранками или весь в саже с сапогом для раздува наверху, самовар использовали по-разному. Художники и писатели, представляя чаепитие богатых господ или зажиточных крестьян, не могли обойтись без этого предмета. Хотя появился самовар в нашей стране только в XVIII веке. Его первыми официальными производителями стали братья Лисицыны из Тулы.

Идея самовара очень проста: вместо того, чтобы держать ведро с водой над печкой, лучше поместить печку в ведро. Так и теплоотдача эффективнее, и носить с собой можно. Просто зольник с поддувалом надо расположить ниже дна ведра, чтобы в топку поступал воздух, а раструб дымохода вывести чуть выше верхней кромки.

Современный электрический чайник на самом деле по принципу все тот же самовар: нагревательный элемент в нем хоть и без трубы, но тоже внутри, а не снаружи емкости с водой. В Античности этот механизм называли аутепсой, и археологи находили закрытые медные чаны с трубой посередине даже под слоем пепла в Помпеях. Крутобокие, на коротких ножках, они выглядели так, будто Помпеи — это где-то под Тулой.

И проблема как раз в этом. Аутепсы и самовары разделяют примерно две тысячи лет полной пустоты. Популярная версия о том, что первый самовар в Россию привез кто-то из свиты Петра I опровергается тем, что в везти им было нечего — в Европе таких вещей не производили со времен падения Рима. Правда, на другом конце Евразии принцип самовара использовали в китайском хого - приспособлении для подогрева супов и бульонов. Но хо-го — это скорее открытое блюдо с встроенной конфоркой, в строго регламентированной чайной церемонии никогда не участвует и попасть в Россию в комплекте с брикетами пуэра вряд ли могло. Тем более, что первые свидетельства о хождении самоваров появляются на максимальном удалении от всех границ — на Урале.

Седьмого февраля 1740 года екатеринбургские таможенники изъяли у кого-то «самовар медный, луженый, весом 16 фунтов, заводской собственной работы». Сделан он был на Иргинском заводе. В 200 километрах от Екатеринбурга, на реке Иргине, тогда разрабатывали медные копи и выплавляли руду. Откуда самовар взялся там, неизвестно. Скорее всего, дело просто в том, что до места скопления большого количества металлургического таланта как раз дошла мода пить чай.

В XVIII веке Россия почти случайно столкнулась с Китаем на своих восточных рубежах и, благодаря этому обстоятельству, очень быстро стала одним из крупнейших игроков на мировом рынке чая. Его ввозили через пограничный бурятский городок под названием Кяхта. Пока англичане переправляли прессованный чай морем через три океана, сибирские купцы караванами везли его через Евразию в неограниченных объемах, затем перепродавали на Запад и зарабатывали на этом огромные деньги. Из-за их наценок очень долго чай в Европе и Америке считался напитком для богатых.

А вот внутреннему потребителю в России доплачивать приходилось меньше всех, и чай очень быстро стал самым народным предметом роскоши в стране. И вот так, с востока на запад, по всей империи распространилась культура чаепития и почти одновременно с ней — технология производства кипятка.

Скоро примеру иргинских мастеров последовали на Суксунском заводе в Пермском крае, где тоже работали медеплавильные печи. Здесь, на одном из крупнейших предприятий металлургической империи Демидовых, с 1728 года изготавливали медную утварь и лудили котлы в промышленных масштабах, поэтому самовары не были для мастеров чем-то сложным. К началу XIX века дело встало на поток, и в Суксуне производили по 60 тысяч самоваров в год.

Однако местное месторождение меди оказалось небольшим, заводы переключились на железную руду, и вскоре самовары на Суксунском заводе делать перестали. Следующий взрыв снова пришелся на место, где сырье было под рукой, которая знала, что с ним делать.

Стартап оружейников

«Мы не знаем, кто первым сделал самовар в Туле, — говорит главный хранитель Тульского музейного объединения Наталья Кузнецова. — Но наши мастера изготавливали абсолютно разную утварь, которую продавали на ярмарках».

В XVIII веке Тула специализировалась на производстве орудий убийства. В первой половине столетия здесь ежегодно выпускали более 20 тысяч ружей, а к середине века начали производить холодное оружие: клинки, сабли, шпаги. Мастера-оружейники составляли отдельное сословие, но их заработки зависели от заказов. Есть война — будут деньги, нет войны — придется ждать. Если ожидание затягивалось, оружейникам приходилось искать дополнительный заработок, чтобы прокормить себя и свои семьи.

Инструменты для работы с металлом у мастеров были, поэтому они начали делать предметы для домашнего обихода: ковши, глубокие чаши, кастрюли. Сырье брали на фабрике — в XVII веке и в первой половине XVIII в Туле добывали медь. Некоторые работники покупали металл через руководителей завода, а другие подворовывали и переплавляли его дόма.

Одним из таких мастеров, искавших подработку на стороне, был Фёдор Лисицын. В 1760-х годах он числился на Тульском оружейном заводе. Фёдор «упражнялся в оружейном деле в медном цеху», а дома изготавливал посуду на продажу. У мастера было два сына, Иван и Назар. Со временем оба обучились работе с медными изделиями и пошли к отцу в подмастерья.

В 1778 году Иван и Назар Лисицыны подали прошения на открытие самоварной фабрики. Получив документ, стали развивать предприятие. Фабрика находилась в небольшом жилом доме площадью 5,5 на 15 метров, во дворе была собственная кузница с горнами. Сначала Лисицыны делали все сами, конкурентов у них в первые годы не было, а продукция пользовалась спросом.

###EXPO_samovar-tulskiy### В Тульском музее сохранился самовар Лисицыных, изготовленный в конце XVIII века. Бывшая сотрудница музея Алевтина Тихонова в 1981 году поехала в командировку в Литву, зашла в частную галерею и обнаружила там этот самовар с клеймом братьев. Это было первое изделие работы Ивана и Назара Лисицыных, которое удалось найти в хорошем состоянии и в полной комплектации: с конфоркой, ручками и краником.

Тихонова буквально расплакалась от счастья и спросила, кому принадлежит этот экспонат. Владелицей самовара была художница, которой в Литве на тот момент не оказалось. Но сотрудники галереи ей передали, что приезжала тульская специалистка-краевед и очень растрогалась при виде самовара. Хозяйка экспоната поверила рассказу об эмоциональном порыве Тихоновой и отправила самовар в Тульский музей посылкой. Так он вернулся на родину.

Как бы то ни было, дела у Лисицыных идут неплохо, и к 1785 году появляются конкуренты. Свою фабрику открывает оружейник Морозов, через два года — Попов, в 1796 году зарегистрировал предприятие мастер Михаил Медведев.

А еще через три года Фёдор Лисицын подал прошение о причислении его сыновей к купеческому сословию. Фабрика продолжала развиваться, и для легализации производства предпринимателям нужно было выйти из оружейников, чтобы платить налог с капитала. Прошение было принято. Иван, Назар и их дети стали купцами.

Самовары класса премиум

В 1803 году на фабрикантов Лисицыных работало уже 26 человек, хотя это не много, учитывая, что производство одного самовара требовало мастеров минимум семи специализаций: наводильщик, лудильщик, токарь, слесарь, сборщик, чистильщик и токарь по дереву. При этом собственно самовар как механизм подогрева воды был готов уже после того, как наводильщик из листа меди спаивал сначала широкий цилиндр — будущий корпус самовара и два меньших цилиндра для внутренней трубы (кувшина).

Дальше заготовку до нужной формы доводил молотком лудильщик, а всё, что следовало за этим, было, по сути, созданием добавочной стоимости. Например, краники некоторых самоваров можно было изготовить в форме дельфинов, а ручкам придать форму петель. Главное, чтобы на выходе это выглядело дорого, потому что самовар, конечно, не для кипятка покупают. Самовар из латуни, как пишет Алевтина Тихонова в книге «Тульские самовары», в начале XIX века стоил 64 рубля за пуд, из красной меди — 90 рублей за пуд. Для мещанина и тем более крестьянина того времени это колоссальная трата, как сегодня купить автомобиль представительского класса.

«К XIX веку медные месторождения в Туле иссякли. Сырье стали закупать на Урале, поэтому производство сильно подорожало. Позволить себе самовар могли только очень обеспеченные люди», — говорит Наталья Кузнецова.

Капитал фабрики в самом начале XIX века составлял три тысячи рублей, а доход был до полутора тысяч рублей. Для сравнения: канцлер Российской империи Александр Воронцов в те же годы «брал „в кошелек“ в среднем 30–40 рублей на полтора месяца».

Но спрос на изделия тульских мастеров был. Сюда приезжали заказчики со всей страны, ведь местные оружейники умели работать с металлом, самовары получались не только качественными, но и очень красивыми, часто украшенными художественной сталью, серебром и камнями. К тому же Тула находится не так далеко от Москвы, особенно если сравнивать с уральскими предприятиями, до которых сложно добраться: железной дороги в первой половине столетия в России еще не было.

К 1808 году в Туле работало уже восемь самоварных фабрик, а в течение следующих 15 лет появилось еще четыре.

Иван и Назар Лисицыны в 1810 году поссорились и разделили свою фабрику. Каждый из братьев организовал свое производство и ставил собственное клеймо на продукции. В 1820-х предприятие Назара перешло к его сыну Никите, и к 1833 году фабрика производила 625 самоваров в год. Половина оставалась в Туле, а половина отправлялась в другие города России, а также в Хиву, Бухару и дальше на юг. В результате в современном Иране классический самовар можно встретить чаще, чем в России, и, хоть пишется его название справа налево (سماور), произносится слово так же, как на родине: [самавар].

Закат империи

Ближе к середине XIX века в Туле работало 28 самоварных фабрик. Суммарно они выпускали 120 тысяч изделий в год. Лисицыны больше не были крупными производителями, хотя и работали они уже скорее в премиум-сегменте, не на количество а на качество. В 1849 году фабрика первых тульских самоварщиков изготовила 315 самоваров, а фабрика Якова Лялина, которая открылась годом позже, выпускала по 10 тысяч.

Падали обороты, снижалось количество мастеров. В 1850-х годы на предприятии работали только восемь человек и правнук Фёдора Лисицына Никита Никитович. Самовары делали из латуни и продавали по семь рублей за штуку.

В 1869 году Никита Лисицын выпустил 70 дюжин самоваров и продал их по 60 рублей за дюжину. Это были уже не те деньги, на которые можно было продолжать производство и держаться на плаву.

В архивных документах указано, что предприятие Лисицыных работало до 1880-х годов. Ему на смену пришли крупные фабрики и заводы, которые производили самовары по доступным ценам. Газеты называли самовар «другом семейного очага» и «лекарством прозябшего путника». К концу столетия в Тульской губернии работало 77 фабрик, и их продукция стала частью жизни обычных людей, которые раньше могли только мечтать о самоварах Лисицыных и их первых последователей.

Автор: Наталия Хомякова

Последнее перерождение самовара